Второй
любовью Честера был Фанфан.
Разница между ними составляла
полтора месяца, то есть котенок
появился тогда, когда пес уже
был достаточно большим, чтобы
понимать, что съесть его нельзя,
и недостаточно взрослым, чтобы
вкусить анти-кошачьих
предрассудков. Выглядел он
приблизительно вот так, а душой
был еще лучше. То, что происходило в доме с момента, когда эти двое открыли возможность играть друг с другом, заслуживает более талантливого пера, чем мое. Скажу лишь, что ни один сатирик в мире никогда не насмешил бы своих зрителей так, как эта парочка - меня и моих родных, когда квартира становилась то дикими джунглями, то боксерским рингом. Игры были разнообразны, схватки - нешуточные, усталость - неподдельной. Это были истинные Чук и Гек, неразлучные и всегда готовые тузить друг друга. Заодно Честер обучился у Фанфана многим собачьим повадкам - спать, положив голову на вытянутые лапы, грызть бревнушки, а не точить об них когти. С возрастом прямолинейность собаки утончилась кошачьей хитроумностью. Я была свидетелем сцены, достойной комедийного фильма. Во время дачной прогулки (а Честер всегда сопровождал Фанфана; причем пес - по молодости лет - был на поводке, а кот - вольной птицей) Честер забежал вперед и скрылся под мостиком через канаву. Фанфан этого не заметил. Едва пес ступил на мостик, из под него вылетела черная молния, шлепнула по щеке и утекла обратно. Сунув голову под мостик, Фанфан обидчика не заметил, рванул к другому концу мостика, и... получил по морде снова. Рванулся на противоположный край мостка - и сцена повторилась в третий раз. |
|
Бастер
появился много позже. И это
совсем другая история.
Брошенный зимой на даче, он
бродил, больной и замерзающий,
не умея бороться за
существование и лишь взывая к
окружающим своими огромными
глазищами. Он был привезен в
город и стал приятелем Честика,
несколько нарушив собачье-кошачью
идиллию. Все же коту с котом
играть много приятнее, и Бастер,
оправившись от болезней, не
заставлял себя упрашивать.
Уступая Честеру в уме и
ловкости, он превосходил его
размерами и силой, но отличался
добродушием и
меланхоличностью, а во время
игр проявлял артистизм. Мы не
раз наблюдали, как черная пасть
перекусывает белоснежное
горло. А обладатель этого горла,
раскинув лапы, изображает
последние судороги
поверженного врага. Это были тяжелые 90-92 годы, когда кормить котов было почти нечем, поскольку денег не хватало даже выкупить продукты по талонам. Они давились кашей с рыбным духом. Им всем досталось поровну и все они выжили. Эти черно-белые снимки - словно кадры старой кинохроники. Словно из другого мира. Другой жизни. |